Бьётся в тесной печурке огонь.
На поленьях смола, как слеза,
И поёт мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза.
Про тебя мне шептали кусты
В белоснежных полях под Москвой.
Я хочу, чтобы слышала ты,
Как тоскует мой голос живой.
Ты сейчас далеко-далеко.
Между нами снега и снега.
До тебя мне дойти нелегко,
А до смерти - четыре шага.
Пой, гармоника, вьюге назло,
Заплутавшее счастье зови.
Мне в холодной землянке тепло
От моей негасимой любви.
***
Дорогая, хорошая, сердце моё!
Как медлителен времени бег!
Третий раз эта ночь поднимает в ружьё
И бросает на чёрный снег.
Успокоилось. Лёг. Задремал слегка.
Вижу в дымке поволжский плёс.
Слышу шелест шагов. И твоя рука
Чуть коснулась моих волос.
Мы над волжским простором вдвоём стоим.
В складках туч проступил рассвет.
И молчаньем твоим, и дыханьем твоим
Я на свежем ветру согрет.
Журавли улетают на юг, трубя,
Тянет холодом зимних дней.
Никого я не знаю лучше тебя:
Ближе, ласковее, родней.
Журавли улетают на юг в вышине.
Разве мы их вернём назад?..
Вновь команда: «В ружьё!» Опять по стене
Хлещет крупный свинцовый град.
Если снайпер чужой облюбует меня,
Гряну навзничь, руки вразброс, -
Вспомни крик журавлиный, рождение дня,
Ветер, молодость, волжский плёс.
***
Всё тяжелее день ото дня
Возраста ноша.
Реже друзья называют меня
Ласковым словом - «Алёша».
Я на судьбу не жалуюсь. Что ж,
Так бывает со всеми.
Не переспоришь, не обойдёшь
Неумолимое время.
Все на его перекличке равны.
Все сосчитаны чохом.
Встретим же первый намёк седины
Первым тяжёлым вздохом.
Впрочем, не рано ли?.. Погоди,
Грусть ни к лицу, ни к дому.
Сердце-то, сердце в твоей груди
Бьётся по-молодому.
Снова весна завила плющи.
Дворик тополю тесен.
Песни в броженье… Не расплещи
Молодость этих песен.
***
В лопухах и крапиве дворик.
За крыльцом трещит стрекоза.
Терпкий корень полыни горек,
Как невыплаканная слеза.
Тополя и берёзы те же,
Та же пыль на кресте дорог,
В подвечерье, как гость заезжий,
Я ступил на родной порог.
В этот тихий канун субботы,
Так знакомы и так близки,
Руки, жёсткие от работы,
Не коснутся моей щеки.
Робкой радостью и тревогой
Не затеплится блеклый взгляд.
Над последней твоей дорогой
Отпылал последний закат.
Жизнью ласковой не пригрета,
Ты не верила, не ждала.
И у самой грани рассвета
Приняла тебя злая мгла.
Всё, о чём ты мечтать не смела,
Всё, что грезилось нам во мгле,
Вешним паводком, без предела,
Разлилось по родной земле.
Встань, изведавшая с избытком
Доли мучениц-матерей,
Выйди в сени, открой калитку,
Тихим словом сердце согрей.
…Не порадует небо синью,
Если дым залепил глаза.
Песня встала в горле полынью,
Как невыплаканная слеза.
***
Тьма залепила окна густо.
Луна сквозь тучи светит мутно.
А в доме без хозяйки пусто
И холодно и неуютно.
Влажна и холодна подушка.
Дом полон сыростью подвала.
Внизу бессонная кукушка
Двенадцать раз прокуковала.
В дупле, на дубе, спит синица.
Кузнечик спит в траве медвяной.
Спят дети. Только мне не спится,
Как той кукушке деревянной.
Ночные шорохи зловещи,
Как недомолвки, как утайки.
И бессловесно шепчут вещи,
Что в доме пусто без хозяйки.
Как великаньи пальцы, трётся
О стёкла старой ели хвоя.
Пока хозяйка не вернётся,
Душа не обретёт покоя.
***
Под старость, на закате тёмном,
Когда сгустится будней тень,
Мы с нежностью особой вспомним
Наш нынешний солдатский день.
И всё, что кажется унылым,
Перевалив через года,
Родным и невозвратно милым
Нам вдруг представится тогда.
Странички жёлтые листая,
Мы с грустью вспомним о былом.
Забытых чувств и мыслей стая
Нас осенит своим крылом.
Перележав на полках сроки
И свежесть потеряв давно,
Нас опьянят простые строки,
Как многолетнее вино.
| 